Руководители С.Ф. Кокшаров, С.Ю. Каменский Текст – А.Е. Курлаев Фото – С.Ф. Кокшаров, Д.С. Ледовский, С. И. Васильев, А. Е. Курлаев
5 августа 2007 года. Традиционный для Югорской археологической экспедиции поезд «Свердловск – Приобье». Группа из 7 екатеринбуржцев (сугубо мужской коллектив) направилась в очередной тур археологических раскопок в Ханты-Мансийский округ, в город нефтяников – Нягань. Примерно в 80 км от города находятся остатки городка Эмдер, известного по хантыйским легендам. Земли Приобья богаты археологическими объектами. На реке Ендырь, где предстояло нам останивоиться, обнаружено около десятка городищ. Старину не надо было искать намеренно. Наш лагерь располагался в 30 м от укрепленного поселения железного века. Очертания другого городища настолько, что, проходя по нему, можно увидеть его устройство: ров, вал, уличную планировку, жилища с входом, направленным на улицу. Нам предстояло работать бок о бок с молодым поколением, учащимися школ г.Нягань, которые тоже должны были принять участие в экспедиционных исследованиях. Первое знакомство с детьми состоялось в автобусе. Сразу стало понятно: в течение двух недель придется максимально проявлять толерантность.
Итак, заброска. В отличие от июльской экспедиции на р. Большой Умытье, дорога до лагеря была почти цивилизованная. Мы передвигались на автобусе, а не на вахтовке «Урал». Семьдесят с небольшим километров асфальта, несколько километров песчаной дороги – и автобусы остановились у заброшенной буровой вышки. Полностью ржавая, издающая при порывах ветра душераздирающий скрип, она была весьма брутальным примером индастриала времён перестройки. Своеобразный памятник индустриальной археологии. Немного подпортил впечатление о первом дне нашего увлекательного приключения пасмурный день. Дождь подстерёг нас ещё в Нягани, при закупке продовольствия. Затем – на шоссе, и это был уже ливень. Через лобовое стекло автобуса было почти ничего не видно. Как правило, в экспедиции дождь означает отдых – в такие дни раскопки останавливаются, и можно спокойно полежать в палатке, отдохнуть, привести себя в порядок, развлечься. Но когда лагерь ещё не поставлен, вещи и провиант не защищены от влаги, ситуация диаметрально противоположная. Необходимо как можно быстрее перетащить все вещи, которых немало, в одно место – под тент, поставить палатки – что под дождём очень проблематично, при этом стараться не промокнуть самому. Ситуация усугубилась ещё и тем, что от буровой до лагеря топать – 800 метров, все они – под горку, дорога – глинистая, скользкая. Не обошлось без падений. Уставшие, вымокшие, мы всё же перетащили основную, промокаемую, массу вещей на место. Часть была укрыта в бане, часть – в погребе. Эти милые сооружения можно отнести к образцам таежно-археологической архитектуры. Они возведены нашими предшественниками в 1994 и 2001 гг. и позволяли создать для студентов достаточно комфортные условия проживания в комарином раю. Баня, оснащенная печью из куска газовой трубы, вполне функциональна и органично вписывается в ее интерьер. Самый большой минус печки – это ее вес, ведь кантовать сие произведение приходилось студентам. Воду для питья мы привезли с собой, так что пить из реки, как в июле, не пришлось. Вода была бутилированная. Заготовка дров – традиционная: двуручной пилой и топором.
И всё же впервые в экспедиции была бензопила!! Но она была слабая, и не всегда справлялась с могучими Ендырьскими деревьями. Пройдя метров 50 по валу городища, мы выходим к реке Ендырь. Вода холодная и мутная. Река узкая, но глубокая. Дно и берега в корягах, над рекой нависают верхушки кедров, берёз, лиственниц и сосен. Всё это создаёт очень живописный, загадочный облик реки. Тайга в этих местах – не была вырублена и выжжена, за исключением просек под дороги и нефтяные разработки. Многолетняя растительность создала мягчайший, разнообразный, богатый покров небольшого слоя почвы. Совсем рядом с лагерем произрастает огромное количество черники, брусники, грибов. В августе все эти лакомства поспевают, и мы вдоволь поели лесных ягод. Кроме того, 2007 год оказался кедровым. Так бывает каждые 4 года. Кедров росло много, и шишек на них – огромное количество. Однако, падали они неохотно, сбивать же их с верхушек дело нелёгкое.
Но все трудности были преодолены, и дефицита шишек мы не испытывали. Как мы добывали шишки – секрет фирмы)) В тайге в августе погода бывает далеко не летней. В первый день нам это доказал холодный дождь. Ночью в августе существенно холодает, дело даже иногда доходит до заморозков. К счастью, помимо личных спальников и ковриков, каждому из нас был любезно предоставлен комплект из отрядных резервов, постоянно хранящихся в Няганьском музее. Каждому досталось в среднем по 2 дополнительных коврика и спальника, которые не дали замёрзнуть в холодные северные ночи. В огромной 4-х местной палатке, в которой проживали Сёма и Толя, было 6 коврикови 7 спальников. Остальные палатки были не так велики, и необходимости в таком большом количестве утепления не было. Переходим непосредственно к раскопкам. Мы изучали могильник, связанный с Эмдером, он располагается в нескольких километрах от поселения. К сожалению, погребений мы не обнаружили. Однако раскоп всё же был очень интересен. В него вошел угол жилища железного века, богатого разнообразной керамикой. Уже на завершающем этапе раскопок был найден обломок импортного, скорее всего, сарматского бронзового зеркала. Он представлял из себя сегмент с узором и отверстием. Обломок использовался в качестве подвески. Скорее всего, он был потерян много веков назад: нашли мы его прямо под входом в жилище. Для жителей этого дома потеря такого предмета была настоящей трагедией, так как ценность его была велика. Для нас же находка стала настоящим подарком судьбы: вещь эта, пролежав в земле века, ценность не потеряла, и сейчас по праву может считаться артефактом.
Особо стоит отметить помощь на раскопе со стороны школьников. Они явно не забыли свои навыки игры в песочнице, что ярко выражалось в системе их работы лопатой, неорганично выглядящей на фоне хрупких, неоформившихся тел. Каждое движение лопатой – результат длительной борьбы школьника с самим собой. В такие моменты искренне хочется, чтобы на месте лопат оказались игрушки. Песка же в «песочнице» было хоть отбавляй… На самом же деле, дела шли не так плохо. В срок раскопки укладывались, а коллективный натиск трудящихся детского лагеря давал свои результаты. Мы же в такие моменты в основном отдыхали, так как школьников надо было занять, а незанятые студенты это намного безопаснее для руководства лагеря и экспедиции, чем незанятые школьники. Тем более, квалифицированный труд был жизненно необходим на зачистках (подготовках раскопа к фотографированию и зарисовке устранении ошибок работы школьников).
В то время, как в одном месте велись раскопки, намного ближе к лагерю, метрах в 200-х, на полянках, обильно заросших кедром и черникой, велась разметка ещё одного городища. Оно слабо заметно, поэтому археологи обнаружили его не сразу. Многие десятки колышков были вбиты в землю на расстоянии 2 метра друг от друга. Сделано всё это было с ювелирной точностью, несмотря на перепады высот в десяток метров. Линии были строго прямые и перпендикулярные. Сергей Соколов соорудил хитроумное приспособление – переносной столбик, втыкающийся в землю, на который свободно вмещался нивелир. Это позволило отснять топографического плана городища, где успешно дебютировал Витя Доронин.
Таким образом, работа текла своим чередом, что примечательно, не отставая от графика. Раскоп был вовремя законсервирован, фотографирование завершено, находки найдены и упакованы. Тем временем, жизнь в лагере не утихала ни на минуту. Она не ограничивалась едой и сном, хотя про еду можно слагать целые поэмы. Наша мужская студенческая компания неравнодушна к вкусной и злоровой пище. Ещё во время мучительного испытания по перемещению еды от автобуса до лагеря мы своими спинами и плечами почувствовали её чрезмерное количество. Ассортимент не ограничивался банальной тушёнкой. В тайгу привезли апельсины (только не бочками!), яблоки, различные овощи, и даже арбузы…Что ж, хотя такое разнообразие пищи немного подпортило ощущение классической экспедиции, думаю, недовольных было мало. Альфия Равкатовна, педагог и музейный работник, была штатным поваром и ответственной за провиант. Готовила она просто мастерски… вся еда была сделана по-домашнему. Приготовление ее велось в настоящем казане и особенно ей удавался плов. Она кормила нас на убой: несмотря на многочисленные просьбы положить в тарелку поменьше еды, порции еды явно превосходили по объёму вместимость желудка. Добавки всячески поощрялись. Самое главное то, что чувство голода было нам неведомо в течении всей экспедиции.
Снабжение поднялось на качественно новый уровень. Еда из консервных банок частенько заменялась деликатесами: жареными грибами или «аписторхозной» рыбой, пойманной в сеть. О сне: строгое начальство школьного лагеря установило для своих подопечных жёсткие правила: в 8 – подъём, зарядка, в 10-отбой. У нас же режим дня не был регламентирован. Требование одно – вовремя явиться на раскоп и добросовестно там работать. Так что школьники не участвовали в вечерних посиделках у костра, что, в общем то, не мешало им нарушать спокойствие. Уже после коллективного вечернего крика «мы счастливы» шум, смех и разговоры в их палатках не прекращались. Руководителей лагеря – Игорь Сергеевич и Иван Александрович строго пресекали любые нарушения дисциплины: буйно-шумные школьники бегали до потери пульса по волейбольной площадке под светом прожектора. После вечерних пробежек дети безмятежно спали до подъема. Кроме завершающего день крика «мы счастливы» наблюдались ещё некоторые признаки особой симпатии детей к небезызвестному телепроекту «ДОМ 2». Некоторые парни и девушки очень старались при работе научиться тому, чего не умеют. Иногда, даже успешно: к концу раскопок несколько человек зарекомендовали себя как весьма старательные и трудолюбивые раскопщики. Так происходило не только на раскопе. По примеру нас, старших товарищей, более- менее адекватные дети старались избавляться от всяческих проявлений ребячества, и быть более серьёзными и ответственными. Мы всячески старалась помочь им в своих благих начинаниях: например, Михаил по просьбам учащихся периодически давал им мастер - классы игры на гитаре, а Сергей демонстрировал вокальные способности. В итоге, школьницы Нягани напутствовали, чтобы мы не привозили с собой на следующий год девушек-студенток. Однако школьники-юноши, напротив, имели желание познакомиться с екатеринбурженками.
Солнечных погожих дней было мало. Но один из них запомнится нам надолго – ДЕНЬ АРХЕОЛОГА. И, конечно же, традиционная для экспедиции в этот день процедура – посвящение. Представление было решено устроить по мотивам легенды об Эмдерских богатырях и их младшем брате Косатом Яге………… В роли Косатого Яга выступал Денис Ледовский. Костюм был сделан с особой тщательностью: картонные доспехи, будёновка… Картину органично дополнены выточенные из дерева и закреплённые по особой технологии рога. В роли жены Косатого Яга – Миша. Его небритое лицо и лучезарная улыбка не оставили шансов ни одной из других кандидатур на эту роль. Благодаря своему опыту в использовании косметики, Альфия Равкатовна сделала черты его лица более выразительными, и выход на сцену этого персонажа стал главной фишкой всего представления. Сёма стал филином, а по совместительству вороном и одним из ведущих мероприятия. Перья дивного существа были старательно вырезаны из полиэтиленовых мусорных пакетов. Фишка №2 этого праздника – Нуретдин Хайритдинович в роли неолитического человека с топором из большого куска угля и говорящий на непонятном для окружающих татарском языке. Толя и Серёга – в роли мамонта, опять же традиционно представляющего из себя 2-х человек в двойном спальнике с пятилитровой канистрой, откуда течёт вода. Шоу получилось грандиозным: импровизация, смех, экспрессия, игра… Такого фееричного представления Эмдерские леса, скорее всего, не видели уже несколько веков. То, что это была лучшая постановка среди всех экспедиционных представлений на Эмдере – это факт. Посвящение завершилось помазанием зелёнкой, обливанием водой, в том числе и из мамонта, и конкурсами. Все остались довольны. Школьники же вечером, в знак благодарности за наши старания, устроили нам в ответ своё представление. Там были и чудеса акробатики, и миниатюры в стиле камеди-клаб, а также чтение рэпа под аккомпанемент ударов по канистре. И на этот раз вечно обделённым лакомствами студентам вручили, наконец-таки, апельсины и шоколад, а кроме съестного – ещё и книги и буклеты про Нягань и Эмдер.
Однако, время летит, работа идёт, приближается осень… Пора уезжать. Так как билеты были куплены заранее, а график функционирования школьного лагеря не был заранее известен, нам, екатеринбуржцам, пришлось распрощаться со школьниками и отправиться на поезд. И вот тут стало понятно, как за столь короткий срок студенты и школьники подружилис… Некоторые личные вещи ушли на сувениры, а у Миши забрали на память старую футболку «System Of A Down» Несколько фото на память, и вот уже мы едем в Нягань на 2-х автомобилях. В вазовской шестерке ехала одна часть студентов, а в кузове газели из прагматических соображений был помещен Денис, не укладывающийся по параметрам в малолитражку. На обратном пути нам, а конкретно – студентам, пришла в голову гениальная мысль: в свободное время ожидания поезда попробовать вызвонить нашу однокурсницу, Дину Батршину, проживающую в Нягани.
И, какая удача! Дина оказалась в городе, и в общем у неё было время встретиться со своими одногрупниками. Встреча была назначена возле местного музея. Дина провела для нас небольшую экскурсию по городу, разъяснила некоторые непонятные моменты, например – в отношении городской планировки и названии районов. Все-таки университетское братство ощущается в таких ситуациях ещё сильнее! Со своей стороны, мы хотим пригласить Дину на следующий раз к нам в гости - на Эмдер! На вокзал мы приехали вовремя. Помогло нам в этом няганьское такси. Оказалось, что такси весьма популярный и дешёвый вид транспорта в этих местах. Фактически, вчетвером мы доехали по ценам рейсового автобуса, при этом гораздо быстрее и удобнее. Итак поездка на Эмдер завершилась успешно, оставив после себя огромное количество приятных воспоминаний. Сейчас, зимой, как никогда хочется ещё раз вернуться туда… на север…. Север затягивает. В межсезонье забываются все трудности раскопок, отсутствие комфорта. Необходимо как можно быстрее заполучить очередную дозу дикой нетронутой природы, экспедиционной романтики, безграничного душевного общения. Чуть меньше, чем обычно, зовёт на раскопки интерес археолога, непередаваемое ощущение совершённой находки. Не всем понять, что же всё таки заставляет ездить в экспедиции по многу раз. Можно перебрать все плюсы и минусы такого весьма необычного вида отдыха, но всё равно не найти ответа. Кто понимает – тот просто едет.